Младшие братья - Страница 42

На Добрию мир, лежащий за дверью, тоже не походил. Спираль висела прямо в воздухе посреди абсолютно плоской равнины. Под ногами — раскисшая рыжеватая земля, с редко торчащими пучками былинок, над головой — зелёное небо, вокруг — низкие, едва ли выше человеческого роста, кривенькие деревца. И здесь было холодно. Так холодно, что Максим невольно передёрнул плечами.

— Бррр… — поёжился Гуня. Подозрительно глянул на Максима: — Слушай, недоросль, а ты ничё не перепутал? Нам точно в эту дверь надо было?

— Смотря кто тут недоросль, — хмыкнул Максим. — И ничего я не перепутал. Сейчас пойдём на… северо-восток, пока не выйдем к реке.

— Это куда это? — коротышка недоумённо завертел головой.

— А вон туда! — Максим повернулся спиной к солнцу и махнул рукой.

— Да нет там никакой реки.

— Должна быть. — И прекращая бессмысленные препирательства, зашагал по чавкающей грязи.

Идти по раскисшей равнине было тяжело. Глинистая земля липла к подошвам, не желала отпускать ноги, рассерженно чавкала, когда добыча всё же выдиралась из её объятий. И ни фига это путешествие не согревало! Уже через полчаса Огница начала стучать зубами, за ней и Максим, и Гуня. Лишь одному Шуру холод был ни по чём, хоть всю его одежду и составляла повязка на бёдрах, бандана на голове да собственная шкура.

Ещё через час стало понятно, что тёмная полоса впереди — это лёс. Не такой, как в Добрии, просто деревца росли гуще, и были повыше. Когда путешественники, наконец, доковыляли до опушки, Гундарин рухнул на землю.

— Всё, привал! Обедать давайте. Я есть хочу!

Максим и Шур переглянулись. Судя по карте, до реки было идти и идти. Но в чём-то коротышка был прав — следовало передохнуть, подкрепить силы.

Размоченные в воде сухари они проглотили, не заметив. Гуня помолчал немного, будто ожидая, что на подстилке, заменяющей им стол, появятся настоящие яства. Спросил неуверенно:

— Это чё было?

— Обед — невозмутимо ответил Шур. — Ты есть просил.

— Это не обед. Это… — подходящего слова Гундарин не нашёл, заменил его гримасой. — Да нас, когда в тюрьме держали, лучше кормили! Даже в Отстойнике…

— Ты сожалеешь, что мы не оставили тебя в Отстойнике? — оборвал его причитания сфинкс.

Коротышка запнулся. Затем горестно вздохнул, посмотрел на Максима.

— Макс, в сумке ещё еда есть, я видел. Вкусная, из Задвери.

— Есть, — согласился Максим. — Но нам далеко идти. Если всё за один раз слопаем, то потом что? Зубы на полку?

— Синтетическая каша стала для тебя вкусной? — вставил и свой вопрос Шур. — В Добрии ты называл её отвратительной.

Гуня не удостоил их ответом. Повернулся к Огнице.

— Уважаемая княжна, хоть ты объясни этим олухам, что нельзя так мало кушать. Мы потеряем силы и не дойдём до уводящей двери.

Огница неуверенно пожала плечами. Естественно, она ничего не поняла в адресованной к ней просьбе. Гуня смерил её взглядом, покачал головой.

— Чурка, ни разу ни грамотная. Голова вроде есть, а мозгов…

— Я переведу, — пообещал Максим.

— «Переведу-переведу»! — передразнил его коротышка. — Ты лучше скажи, зачем еду впрок держать?! Вот же лес! Сейчас мы здесь чего-нибудь насобираем. Или дичь подстрелим.

Шур оскалил зубы.

— Ты сначала найди, что собирать и подстреливать.

— Найду!

— Найди.

— Найду, найду, найду! Кто сравнится с олли в искусстве находить съестное?! И ежели найду, тогда ты, Макс, отдашь мне мешок с едой, понял?!

Гундарин вскочил, и прежде чем спутники успели остановить его, засеменил в лес.

— А и правда, здесь можно найти что-нибудь съедобное? — Максим вопросительно посмотрел Шура.

— Главное, чтобы мы здесь съедобными не оказались.

Ох, как сфинкс был прав!

Путешественники успели закинуть сумки на плечи и сделать два десятка шагов, когда из лесу донёсся радостный вопль коротышки:

— Нашёл! Я грибочки нашёл!

Друзья ускорили шаг.

— Да большие какие, мясистые! — продолжал радоваться где-то впереди Гундарин.

Шур, а за ним и Максим перешли на бег.

— Вот я вас… Иди-ка сюда ты, увалень…

Шур рванул, не разбирая дороги. Максим оглянулся на приотставшую, явно не понимающую причины такой спешки Огницу, и тут…

— А-а-а!!! А-а-а!!! Отпусти, отпусти, кому говорю!

На секунду Максим застыл, как вкопанный. Потом снова ринулся вперёд, сквозь кусты, достающие едва до груди, сквозь деревья, больше смахивающие на кусты… И чуть не налетел на затаившегося на краю поляны Шура. Тот перехватил его, прижал палец к губам, заставляя молчать. Действо, разыгрывающееся на поляне, в самом деле заслуживало, чтобы его увидели. Гундарин-Т’адин собирал грибы. Или… грибы намеревались «собрать» коротышку?

Грибочки и впрямь были мясистые, аппетитные, с толстыми ножками, круглыми тёмно-жёлтыми шляпками, каждая размером с берет, которым коротышка обзавёлся в Добрии. И отправляться в сумку к незадачливому грибнику грибы не собирались.

— Ай! Отпусти! Кому говорю — отпусти! — коротышка пятился, не поднимаясь с четверенек, а земля вокруг него шевелилась, тут и там вспухала горбиками, осыпалась, обнажая белые… наверное, это тоже были ножки грибов? В отличие от верхних, что служили приманкой, у этих шляпок не было. Зато были маленькие, но очень голодные ротики. Ротики хватали коротышку за штанины, норовили добраться до тела.

К парочке друзей, затаившейся в кустах, подбежала Огница. Прыснула. Да, зрелище было забавным… Оно казалось забавным, пока Максим не посмотрел себе под ноги. В каком-то метре от них земля шевелилась. Грибница расползлась под всей поляной. Она пока что примеривалась, как лучше схватить добычу. Настоящая охота ещё не началась.