Младшие братья - Страница 30

На последней фразе он перевёл взгляд на Огницу. Та быстро кивнула.

— Разумеется, я не собираюсь его убивать! Я готова поклясться, что ни один волос не упадёт с головы этого юноши, пока он находится под моей охраной.

— Что ж, пусть будет так… — князь забарабанил пальцем по подлокотнику трона. Но тут же спохватился: — Я не считаю это решение верным. Но и не желаю начинать глупую ссору со стражей дверей! На ближайшем Совете я буду говорить об этом.

— Конечно. Благодарю вас, светлейший князь.

Огница вновь поклонилась. Повернулась к выходу, схватила Максима за руку, потянула за собой, приказав:

— Пошли!

Он попытался вырваться, но она удержала. Шепнула на ухо: «Не дёргайся! Не силой же тебя волочь».

Лишь когда они вышли из дворца, спустились по его широким каменным ступеням, Максим выдернул свою ладонь из её руки. Крикнул в лицо повернувшейся девушке:

— Что ты ко мне прицепилась?! Чего тебе надо вообще?

Огница улыбнулась. Чуть насмешливо и снисходительно, будто поддразнивала:

— Я же твои интересы блюду. Сам сказал, что коротышка — твой братик по разуму. Не хочешь же ты, чтобы он всю жизнь в темнице промаялся, ожидая, пока Совет о нём вспомнит? А теперь вы в моей власти. Я решу, что с вами делать, куда быстрее, чем князья.

О, в этом Максим не сомневался. Весь вопрос в том, каким будет решение.

— Крутую из себя строишь, да? — просипел он зло. — А я всё равно убегу. От жаб убежал, а от тебя и подавно!

Огница засмеялась. Потом небрежно закатала левый рукав куртки, и Максим обомлел. На запястье у неё радужно переливался браслет. Тот самый…

— Откуда?.. — только и нашёлся, что спросить.

— Тиун Рен-Рендук мне этого пискуна подарил, перед тем, как в Задверь уплыть. Чтобы я на привязи тебя держала. Так что никуда ты, Макс-Маакс, не убежишь.

Максима аж затрясло всего. Ясно, как она его в лесу выследила. Она о каждом шаге его знала. А может, и каждое слово слышала? И кто знает, что ещё эта криссовская штука делать умеет.

— Ты… ты… — Он наконец подобрал подходящее слово: — Стерва!

Стоило и похлеще эпитет ввернуть, он знал его перевод на добрийский. Но язык почему-то не повернулся произнести ругательство.

Огница подумала немного. Затем кивнула:

— Да, я стерва. Привыкай.

Глава 5, в которой Максим получает ответы на незаданные вопросы

Лодья отчалила от пристани Древца, едва колокол на звоннице отбил десять ударов, возвещая начало нового дня. Собственно, это не корабль был, а большая лодка с квадратным парусом, шестью парами вёсел, лавками для гребцов и пассажиров да навесом из плотной, смахивающей на брезент ткани. Товар для обмена и княжью долю добычи из Задвери в город привозили куда более крупные посудины. Но на этом судне никакого товара вести не предполагалось. Только команда да пассажиры — троица пленников и Огница с четырьмя стражниками.

Сидеть на жёсткой деревянной лавке было тесно и неудобно. Вдобавок пленникам не позволили занять места рядом. Гуню и Шура стражники зажимали с двух сторон. Максиму повезло больше, он оказался на самой последней, коротенькой лавке — за спиной один кормчий с веслом. Но, естественно, рядом с ним уселась эта девчонка! Не оставалось ничего другого, как отвернуться и смотреть на воду, на берег вдали.

Плыли против течения, ветра не было, матросы экономили силы, загребали вёслами неторопливо, размеренно. Потому лодья двигалась медленно. Час прошёл, прежде чем Древец исчез за поворотом реки. Река была полноводная, широкая. Она напоминала Дон, родной, домашний, знакомый с детства. Если не поворачивать голову и не прислушиваться к разговорам спутников, казалось, что и правда, плывёшь на лодке по Дону, и за очередной излучиной откроется какое-нибудь знакомое, приметное место. Вот сейчас должен быть мост или завиднеются трубы завода вдалеке…

Излучина оставалась позади, и наваждение отступало. Ни мостов, ни заводских труб здесь не было. Столбов с проводами или шоссейных дорог — не было. Только лес. Он то подступал вплотную к реке, то прятался за рыжими глинистыми обрывами. Густой, непролазный, первобытный лес, какого на Земле Максим никогда не видел. Река эта была не Дон. Она звалась странным именем Мотеца.

Этот мир вообще был странным, неправильным каким-то. С одной стороны: фантастическое оружие — пусть и мало, но оно же здесь было! — вполне современная одежда, снаряжение, посуда, прочие полезные в быту мелочи. С другой: лодьи, луки, копья, сабли, примитивные инструменты. Какое там электричество, здесь даже порох не изобрели! Ни паровых, ни каких других двигателей строить не умели. Землю пахать не научились… хотя, на чём пахать, если трактора нет, а лошадей в Добрии не водилось? Конечно, Максим прекрасно понимал, в чём тут суть. Все блага цивилизации, включая пищевые концентраты, которыми простонародье питалось, попадали в этот мир из Задвери. А криссовских машин и инструментов в Задвери не существовало, лишь халява, ими производимая. Если что и было полезного, вроде диванов-летателей, наверняка сквозь двери оно не проходило. То ли из-за размера, то ли ещё из-за чего.

Сидеть на лавке было не только жёстко и неудобно, но и чертовски тесно. Ноги вытянуть не всегда получалось, а уж о том, чтобы прилечь, и речи не заходило. Разве что Гуня мог бы воспользоваться своим росточком, да и ему пришлось бы согнуться в три погибели. Максим сначала недоумевал — как же они спать будут? Потом сообразил — не по морю плывут, в любое время к берегу пристать могут! Обрадовался. Сбежать во время привала — раз плюнуть. Места по берегам Мотецы дикие, безлюдные, прочёсывать лес некому. Естественно, браслет спрятаться не позволит… но только от того, у кого вторая половинка находится. А девчонку можно заложницей взять, пока до двери уводящей доберутся. А когда они из Добрии сбегут, пользы от браслета ноль будет.