У Максима дыхание перехватило от такой новости.
— Где… где твой дед?! Мне нужно с ним поговорить, срочно!
— Понятно, где, — мальчишка снова пожал плечами. — У себя в Задвери. Он же Главный Хранитель! Ты можешь пойти туда, если у тебя в голове…
Он не успел договорить — по косогору поднялась Огница. И с налёта накинулась на пацана:
— Ты что языком тут треплешь?! Марш своих коз пасти, пока я тебе уши не пообрывала!
У неё аж искры из глаз сыпались, так она разозлилась. Мальчишка мигом съёжился, подхватил свою котомку, деревяшку, побежал к козам. А Огница развернулась к Максиму, приказала:
— Пошли к лодье!
Но Максим был разгневан не меньше, чем она. Сжал кулаки, подступил к девушке:
— Так значит, звёзд нет? Так значит, у меня мозгач в голове испортился?! Почему ты мне не сказала об Инженере?!
— Да, нет никаких звёзд, это сказки! А Инженер такой же умалишённый, как и ты!
— Умалишённый? Главный Хранитель Задвери?
Они стояли набычившись, сжав кулаки, словно собирались хорошенько отмутузить друг друга.
— Да, умалишённый! Ты знаешь, что он сделал? Он тоже пришёл в Добрию из мира, где зелёные командуют. Очень давно, ещё когда мой отец грудь кормилицы сосал. Пожил у нас немного, жену взял. И всё время сказки свои рассказывал! Ему многие поверили. Три десятка мужчин за ним ушло, когда он звёзды искать отправился. И все сгинули! И Инженер этот сгинул… думали, что он сгинул. Времени-то сколько минуло! Его сын сам отцом стал, внуки вон выросли. Но в прошлом году он вдруг в Задвери объявился.
— Если так всё было, как он Главным Хранителем сделался?!
— Потому что он Инженер! Он такие секреты знает, о каких никому другому не ведомо. Мы с коротышками много лет воевали — они хоть и мелкие, но упёртые. И много их! Мы почти проиграли, как тут Инженер объявился, и заставил их перемирие заключить. Понял, кто он такой?
Она замолчала, перевела дыхание. Но кулаки не разжимала. И Максим не разжимал.
— Мне нужно с ним поговорить, — буркнул упрямо.
— Нет!
— Почему? Твой отец хотел разрешить мне в Задверь идти.
— А я не разрешу!
— Да почему?!
— Я не хочу, чтобы ты сгинул как те, кто Инженеру поверили!
— Тебе что до того, сгину я или нет? И вообще, отвяжись от меня, поняла? Дура!
Огница скривила губы, собираясь в ответ бросить что-нибудь резкое и обидное. Но вместо этого… Максим не сразу поверил: из глаз девушки брызнули слёзы!
— Сам дурак!
Она закрыла лицо рукавом, отвернулась и начала поспешно спускаться к лагерю.
Когда они причалили следующий раз — для последней трапезы и спания, — Максим украдкой, чтобы стражники не обратили внимания, рассказал Шуру и об океане, и об Инженере. Лишь о том, что Огница ревела, как обычная земная девчонка, умолчал.
Шур выслушал не перебивая, не переспрашивая. На лице сфинкса эмоции не отражались, потому понять, о чём он думает, было невозможно. Но когда Максим закончил рассказ, он тряхнул гривой и сообщил:
— Завтра, во время первого же перехода, мы с Гундарином уходим с лодьи. Ты идёшь с нами?
— Да… А стражники?
— С четырьмя кинжалами я справлюсь. Ты сможешь отобрать станнер у девушки?
— Смогу, — поспешно кивнул Максим. — Но её придётся увести с собой. У неё же браслет Рен-Рендука, она меня выследит.
— Девушку с собой не надо. Браслет заставим отдать.
— А если она не отдаст? Насильно же не снимешь?
Шур не ответил и так посмотрел, что повторять вопрос Максим не осмелился. Даже представить, как сфинкс будет снимать говоритель с руки Огницы, не осмелился.
Но Шур был прав — если они решили сбежать, то откладывать некуда. Лодья уносила их дальше и дальше от уводящих дверей, и что их ждёт в Окресте, неизвестно. Гуню в любом случае ничего хорошего там не ждало. Нет, Максим не колебался в своём решении бежать вместе с друзьями… если бы не этот таинственный Инженер! Однако в том, что Огницу удастся переубедить, он очень сильно сомневался. Судя по всему, в Задверь ему не попасть.
Он ошибался.
— Макс, просыпайся! Война!
Максим открыл глаза, затем рывком сел. Переспросил, подумав, что ослышался:
— Война? С кем?
— Война в Задвери! На нас зелёные напали.
Новость догнала путешественников в виде гонца из посёлка, который они миновали накануне. А туда она прилетела, привязанная к лапке почтового голубя. Потому подробностей не знал никто. Но приказ был: всем стражам, свободным от караульной службы, всем князьям со своими дружинами, всем толмачам — немедленно прибыть в Главец, ближайший к Задвери город. Для Огницы сей приказ означал, что плавание в Окрест отменяется.
— Возвращаетесь в Древец, — сообщила она Максиму. — Я вас высажу по дороге. Не до вас теперь.
— А война долго продлится?
— Да откуда я знаю?! Мы с зелёными прежде не воевали. Я их и не видела никогда! — Огница развернулась, пошла к сходням.
Тут же к Максиму шагнул Шур, положил руку на плечо:
— Наши планы меняются. Война — это хорошо. Стражей будет мало, убежать легче. К двери подойти легче.
Максим хотел возразить, что война — это вовсе не хорошо. Но им не позволили продолжить разговор. Стражи подступили, вынуждая идти на лодью.
Его усадили на привычное место — рядом с Огницей. Та была хмурая, сердитая. И, кажется, испуганная. Прошёл час, прежде чем он решился заговорить с ней:
— Скажи, а раньше криссы в Задвери появлялись? Или в Добрии?